Внезапное трагическое послание родителям.
Автор: Мария Корнилова
Дорогие родители! А также все те, кто еще собирается только стать родителями, или даже не думает об этом пока — но наверное — станет. Вот как-то не характерно писать для меня такие призывы и послания, но слишком немножко чересчур сейчас вокруг меня этой темы.
Да, почти любая психотерапия — рано или поздно — про маму. И про папу, про бабушку-дедушку, про семью, про детство. Про то, как выросший человек ранится и колется во взрослой своей жизни все теми же местами, что у него поотбивали в детстве. Про то что так же свистят у него дырки, пробитые в детстве.
И при этом я понимаю, хорошо понимаю, как это тяжело быть родителем. Особенно еще и тогда когда кругом — тяжело, когда надо крутиться, вертеться, зарабатывать, кормить, обувать. Что хочется завыть, лечь в угол, оторвать засранцу голову. Что иногда сам не знаешь — хотя и очень хочешь — а как это — быть ему, чаду своему, — хорошим мамой или хорошим папой.
Я точно знаю одно. Что ребенок — и похож на своих родителей и не похож одновременно. Что он в вас, родителях, нуждается, как в воздухе и не может без вас. И что всегда будет любить, ну вот так вот он устроен. И что он все-таки когда вырастет — пойдет жить свою, отдельную от вас жизнь. Даже если будет выворачиваться наизнанку, чтобы соответствовать вашим ожиданиям от него — все равно свою, все равно отдельную и самостоятельную. Даже если он угробиться на том, чтобы быть воплощением ваших надежд и ожиданий — зачастую противоречивых — все равно не оправдает, — потому что он не такой, он свой.
И вы можете делать все что угодно. И воспитывать так, как вам хочется. Вы можете пришить своего ребенка к юбке и не отпускать от себя ни на шаг. Вы можете взвалить на него груз семейных ожиданий и ваших невоплощенных надежд. Вы можете требовать послушания и прилежания. Вы можете завалить его игрушками и подарками. Вы можете кричать и срываться. Вы даже можете отлупить ремнем. Вы можете внушить ему мысль о том, что без его помощи и любви — вы помрете от первого же чиха. Вы можете манипулировать. Вы можете обложиться учебниками мудрых педагогов и все делать по рекомендациям. Вы для ребенка — Всемогущий Господь, и как вы решите так и будет.
Но если вы, помимо всего этого, проявите к ребенку неподдельный интерес, если вовлечетесь в его игры, если однажды — просто так — без повода — скажете ему как сильно вы любите его, ни за что, просто так — вы можете быть уверены — он будет помнить это всегда. И на это, именно на это он будет опираться тогда, когда ему станет нелегко в его взрослой жизни.
Так просто. Так сложно. Обычное внимание — к нему, его настроению, его интересам и выборам. Его играм. Его проблемам. Вовлеченное внимание, это не тогда, когда вернувшийся с работы замотанный папа выдает дежурный вопрос «Как дела в школе?», на что ребенок что-то неразборчиво бурчит, а когда он смотрит и видит насупленное лицо, фингал под глазом, неестественный смех, когда дает себе время остановиться и побыть с ребенком в его настроении вместе. И может тогда он скажет иначе — «Что-то тревожит меня твое состояние, сын. Не случилось ли что?»
Это так просто — и так сложно — хотя бы полчаса поиграть с ребенком. Отряхнувшись от взрослых своих забот, от усталости, от... всего... Даже не засесть с ребенком на три года вместе, не спуская с него глаз, пока он играет в своем углу в кучу надаренных игрушек — а сесть с ним рядом, понаблюдать за игрой, попросить — «Хочешь, давай вместе?». Даже если мама сама давно забыла, как это быть девочкой и как играть в куклы, и не знает что за игры сегодня в тренде — новомодное словечко — ребенок научит родителя играть с ним сам.
Это так просто и так сложно — не понавыбирать в магазине кучу подарков, которые «понравятся» дочери — а пойти с ней в этот самый магазин вместе, пусть выбирает сама. Пусть даже машинки и джинсы, которые ну совершенно не нравятся лично вам.
Это так сложно — и так просто — не угрожать лишением сладкого и прогулок за каждую двойку, а вспомнить, что каждый когда-то эти двойки получал. И вернувшегося с двойкой ребенка обнять, сказать что «ну ты что, ошибается каждый, давай я лучше помогу тебе с уроками».
Просто так, не в тему, а взять и выкроить выходной, чтобы съездить в лес и пожарить на костре хлеб. Поиграть в догонялки. Сделать что-то неправильное. Поговорить. Рассказать — на понятном ребенку уровне — о себе и своих сложностях, трудностях. О своем бессилии и непонимании — как ему помочь, как справиться с его проблемами. О том что часто не знаешь как... не поверите — дети начинают рассказывать в этот момент как им надо. И помогать родителям. Вместе. Посидеть у кроватки на ночь и порассказывать — сказки ли, семейные ли легенды-предания. Без морали. А просто — так было...
И на этих таких сложных — таких простых — вещах — строится доверие ребенка к вам. Доверие на котором он сам придет с проблемой. С двойкой, порванной колготкой, отнятым мальчишками во дворе мобильником, первой любовью. Доверие на котором потом, когда они, дети, вырастут — строится их дружба с вами. И не только...
На этом, на этой опоре строится их умение услышать человека, который искренне скажет им — «Какой ты классный, как с тобой интересно, пойдем поиграем вместе (будем друзьями, поженимся...)». Услышать — а не убежать в панике, не спрятаться в недоверии в угол, не обесценить эти слова, не в испуге растечься в лужицу — «съешь меня всего», не побежать в ответ спасать от не пойми чего и предано по собачьи заглядывать в глаза. Потому что выросшие дети, которые не могут опереться на искреннее родительское внимание, интерес, любовь — верят, что такие как они не могут быть красивыми, талантливыми, умными и нравится просто так.
На этой опоре строится умение пройти мимо человека, чей подсознательный посыл «спаси меня, меня всего». А это часто алкоголики, наркоманы, подлецы... Их надо спасать всю жизнь, отличный повод почувствовать себя нужным, не так ли?
На этой опоре строится способность найти интересную работу, работу на которой его, вашего ребенка, будут ценить, и которую будет ценить и любить он. И с которой он с чистой душой уйдет туда где еще интереснее. Или если что-то пойдет не так. И если этой опоры нет... как много людей, работающих по шесть дней в неделю, по 14 часов в день, за почтибесплатно, только потому что только так они — самые нужные, самые незаменимые?
Дорогие родители, да, дети — ваше отражение. Но не отражение ваших несбывшихся надежд и чаяний, вашей жизни, в которой они призваны все исправить и все изменить. Они не способны прожить вашу жизнь за вас. Они не способны быть идеальными. Они способны стать собой... и пока они дети — они способны отражать.
И если вы будете делиться с ними своими слабостями и неуверенностью — однажды они к вам придут когда будут слабы и не уверены сами. И если вы их не оттолкнете — однажды, во взрослой жизни, когда они попадут в беду — они будут способны позвать на помощь — и получить ее.
Если вы будете интересоваться их жизнью, увлечениями, талантами, чаяниями — они будут интересоваться и вами. А потом, когда вырастут — смогут многое воплотить в жизнь. а главное, встретить того человека. с которым им будет интересно и здорово прожить жизнь и нарожать вам внуков.
Если вы будете делиться с ними своей способностью защитить их — они будут защищать и вас. И, главное, потом уже — себя и своих близких, когда вырастут.
И если вы будете прощать их — их неуклюжесть, их косяки, их неидеальность, то что они орут, когда у вас раскалывается голова, — они вырастут и смогут простить это себе. И людям, которые случайно наступят им на больные мозоли.
Если вы будете доверять им и не держать в шкафу скелетов прадедушки — однажды именно к вам придет повзрослевшая дочь подросток и предупредит, что останется на ночь с мальчиком. И у вас будет время хотя бы прочитать лекцию о пользе презервативов. А то и подобрать противозачаточные и поделиться женскими премудростями о том, КАК это бывает. А потом — уже потом — уйти пить валокордин.
Но и на страх они ответят страхом. И может они не покажут этот страх вам, но они будут боятся. Потом. Сказать «нет», отказаться от изнурительной работы, оттолкнуть наглого невежу, показать свой интерес красивому мальчику или девочке, проявить себя хоть в чем-то.
И на агрессию они ответят агрессией. Может быть не вам...
И еще, родители. Будьте искренни. У этих маленьких человечков внутри радар, на который вы конечно же можете набросать всякой фигни. Но на самом деле глубоко внутри себя они всегда знают — правда вам интересно с ними — или вы по учебнику, правда папа ТАК испугался за меня что схватился за ремень, или это тоже по расписанию?
Дорогие родители, берегите своих детей. Не бойтесь ошибаться. Включайтесь в их жизнь, стройте с ними воздушных змеев, говорите о «запретном» и не делайте из них маленьких роботов. Потом дети вырастают. Но вы для них в их душе все равно немножко — Боги, определяющие их жизнь. И от вас только зависит — какие.
Мне многое еще хочется написать, но все-таки я не Лев Толстой. Извините уж.
Не так страшно, что мы взрослые, а страшно то, что взрослые — это мы.
